Самара. Алабинская. начало без денег.

Список тем•Новая тема•Поиск•Правила•Войти

Темы: <<•>>

Страницы: 1 2 Все >>

Страница: 1 из 2

kalexandr 23.05.2008 06:02

Интервью из сегодняшнего регионального Коммерсанта

«Задержка платежей из федерального бюджета все больше и больше»
// Вячеслав Сонин о проблемах стройкомплекса региона и страны в целом

В конце мая группа компаний «Волгатрансстрой» — крупнейшая строительная фирма Поволжья — планирует начать сооружение очередной станции самарского метрополитена — «Алабинской». Компания так же давно занимается строительством крупных и сложных объектов, причем не только в Самарской области, но и в других регионах страны, в том числе Москве и Санкт-Петербурге. Но в последние годы, являясь подрядчиком нескольких федеральных объектов, «Волгатрансстрой», сталкивается с существенными проблемами финансирования этих строек из федерального бюджета. О планах работы компании и проблемах, которые мешают выполнению этих планов, рассказал генеральный директор ЗАО «Волгатрансстрой» Вячеслав Сонин.
— В последние месяц-полтора участники строительного рынка говорят о нехватке финансовых средств, необходимых для реализации тех или иных проектов. Банкиры, кредитующие корпоративных клиентов, сетуют на то, что не успевают рассматривать заявки. Что происходит? Это сезонный всплеск активности на строительном рынке или что-то иное? Ощущаете ли вы эти процессы? Если да, то как выходите из положения?
— Во-первых, это абсолютно нормальное явление, — денег не должно быть слишком много. Если они в избытке и очень дешевые, то из этого, как правило, ничего хорошего не получается. Что касается сегодняшней ситуации на рынке, — деньги действительно дорожают, причем не только в России, но и во всем мире. В Европе деньги существенно подорожали буквально за последний год. Это последствия того финансового кризиса, который там еще в разгаре, и, я думаю, рано или поздно докатится до России. Что касается нашей компании, — мы не ощущаем каких-то проблем по собственным инвестиционным проектам. Банки, с которыми мы работаем, а это такие крупные кредитные учреждения, как «Райффайзен Банк», банк «Сосьете Женераль Восток», Сбербанк, выполняют все свои обязательства перед нами, равно как и мы свои перед ними. С «Райффайзен Банком» буквально на днях мы заключили еще одно кредитное соглашение. Условия, конечно, меняются, деньги действительно подорожали, и мы это ощущаем. Но беспокоят нас проблемы совсем иного характера, — не полностью и не в срок выделяются деньги из федерального бюджета по подрядным договорам. Мне трудно сказать, с чем это связано, но такая ситуация повторяется из года в год — притом что экономика растет, а размер стабилизационного фонда постоянно увеличивается. Но задержка платежей, в первую очередь, из федерального бюджета, все больше и больше. Эта ситуация касается не только нашей компании, она имеет глобальный характер. На календаре май, а у нас ни по одному объекту, возводимому в рамках федеральных программ, не начато финансирование. Ни по одному! Ни копейки не выделено из федерального бюджета ни на строительство моста через Волгу в Ульяновске, ни на самарское метро. Областной бюджет по строительству метро уже выполнил все свои обязательства, а из федерального — до сих пор не было поступлений. И, по прогнозам, в мае денег тоже не будет. Учитывая, что для нашей компании это достаточно крупные контракты и технологически стройки останавливать нельзя, мы вынуждены использовать собственные средства и кредитные ресурсы, что, в общем-то, нелогично: мы — коммерческая организация — вынуждены привлекать коммерческие же кредиты для строительства государственных объектов. Но мы вынуждены это делать, понимая, что нельзя прекращать строительство ни ульяновского моста, ни самарского метро. Вот где мы ощущаем проблему.
— По опыту прошлых лет, как полагаете, когда поступят деньги из федерального бюджета?
— Трудно сказать. Мы этим вопросом занимаемся, наши представители постоянно ездят в Москву, но пока безрезультатно. Так что прогнозы делать трудно. Может, здесь есть какая-то политическая составляющая, не знаю. Нам объясняют, что задержки якобы связаны с переходом на трехлетнее планирование бюджета, что в министерствах и ведомствах не подписаны какие-то соглашения, какие-то формы… Мне трудно судить, но в столице, видимо, забыли, что непосредственные исполнители должны платить зарплату своим коллективам, налоги, которые с нас в любом случае требуют, — не важно, рассчитался с нами заказчик или нет.
— Ваши потери, связанные с необходимостью привлекать коммерческие кредиты для финансирования государственных программ, потом не компенсируются?
— Нет, и это одна из серьезнейших проблем. Мы неоднократно обращались по этому вопросу в федеральные органы, но ответ всегда один — ни о какой компенсации по государственным контрактам речи быть не может.
— Как вы оцениваете ситуацию на региональном строительном рынке? Насколько ощутима экспансия крупных московских компаний, в какой степени их присутствие увеличивает конкуренцию?
— Я считаю, что обстановка на местном строительном рынке в целом благоприятная. Рынок очистился, хотя еще и не до конца, здесь еще много «сереньких» структур. Что я называю «серенькими» структурами, — это, как правило, небольшие строительные компании, которые или совсем не платят налоги, или платят их в очень ограниченном количестве, внося дисбаланс в ценообразование как на подрядном рынке, так и на рынке застройщиков жилья. Но, повторяю, этих структур стало гораздо меньше, чем три-пять лет назад. И мы знаем, чем закончили многие фирмы из этого списка.
Не может не радовать то, что в городе стали появляться строительные объекты более высокого уровня по отделке, фасадам, внутренней инженерии. Если два-три года назад в Самаре таких проектов были единицы, теперь многие компании пошли по этому пути, на мой взгляд, единственно верному.
Что же касается прихода на местный рынок московских компаний, то нас это никогда не смущало. Собственно говоря, мы сами работаем и на московском рынке, и в Питере, составляя конкуренцию тем компаниям, для которых эти рынки считаются «родными». Причем мы наравне конкурируем не только со столичными, но и с иностранными компаниями, в частности, турецкими и балканскими. Я считаю, конкуренция приносит только пользу.
— Решены ли проблемы на самарском строительном рынке, связанные с изменением порядка выделения земли под застройку? В 2007 году это право было передано области, и было поставлено условие распределения участков через конкурсы. После этого многие застройщики заявили, что рынок фактически встал и строительство будет продолжаться лишь на площадках, выделенных ранее. При этом, в качестве одной из серьезных проблем, мешающих развитию рынка, остается отселение людей из ветхих домов, попадающих в зону нового строительства. Здесь есть какие-то подвижки?
— Откровенно говоря, мы не замечаем здесь какого-то ощутимого движения вперед. Во всяком случае, нам до сих пор не удалось оформить документы на те площадки, которыми мы интересуемся уже на протяжении нескольких лет. И это — при наличии финансовых возможностей и технического потенциала для освоения этих площадок.
Были и вопросы, связанные с законодательством. Сейчас многие из них решены, но процедура, особенно по застроенным территориям, а в Самаре, в основном, остались застроенные территории, остается весьма сложной. Сначала нужно подготовить проект комплексной застройки с учетом требований генплана, это занимает достаточно много времени, затем получить положительное заключение на общественных слушаниях по развитию данной территории, подготовить исчерпывающий пакет документации и только после всего этого можно выйти на конкурс. И вот уже два года мы проходим эту процедуру по ряду площадок, но, как говорится, конца и края не видно.
— А в чем причина, почему эта процедура занимает так много времени?
— Всем участникам рынка, включая власти, нужно понять, что застраивать территорию, где есть интересы третьих лиц (владельцев ветхих домов, которые необходимо сносить для подготовки площадки под новое строительство. — „Ъ“),— это очень серьезный вопрос, несущий в себе много проблем правового характера. На законодательном уровне отношения с третьими лицами на сегодняшний день никак не отрегулированы. На самом деле я отлично понимаю тех людей, которые, имея недвижимость или оформленный в собственность участок земли, хотят получить в качестве компенсации достаточно большие деньги. Эти люди вполне откровенно говорят, что это их последний шанс, и если они не получат сейчас требуемую компенсацию, то уже никогда не смогут решить свой жилищный вопрос. Для того чтобы выполнить требования владельцев сносимых домов, от нас как застройщиков требуются большие капиталовложения. Но при этом мы не имеем никаких правовых гарантий на тот участок, с которого производим отселение. Да, у нас, конечно, появляются дополнительные преимущества как у новых собственников выкупленных строений или участков земли, но стопроцентной гарантии того, что именно мы получим данный участок под новую застройку, не даст никто.
Неустойчивость рынка, значительная инфляция, которая в прошлом году в строительстве составила порядка 30%, а за четыре месяца этого года уже 12%, — все это не позволяет четко просчитать долгосрочные проекты, рассчитанные на 3-5 лет. А получить кредитные ресурсы, не имея установочных документов на землю и разрешение на строительство, практически невозможно, имея проблему с правами третьих лиц. Предварительно ее нужно решить, а это, как я уже сказал, требует больших капиталовложений. Такая компания, как «Волгатрансстрой» в принципе может себе позволить крупные капиталовложения в подготовку территории. Но, повторяю, нужна гарантия, что, вложив средства, расселив какую-то территорию, мы будем иметь на нее права. Сегодня, к сожалению, этого нет, во всяком случае, нам эту проблему решить не удается.
— Можно ли ее решить на местном уровне?
— Ее определяет не только местный уровень, здесь еще проблема в несовершенстве федерального закона. Вот пример. С проблемой отселения владельцев ветхого жилья нам приходится сталкиваться и в рамках реализации собственных инвестиционных проектов, и при возведении государственных объектов. Люди, имея права на какой-то ветхий объект недвижимости, кусок земли, в рамках компенсации начинают требовать сотни и сотни тысяч долларов. Во многих европейских странах, в США, когда возникают подобные претензии, сразу же поднимается вопрос о том, сколько владелец этой недвижимости платит налогов. То есть два этих вопроса тесно увязаны. А у нас очень часто получается так, что человек либо платит минимальные налоги со своей недвижимости, либо вообще их не платит, но претендует на то, чтобы компенсация рассчитывалась по рыночной стоимости этого куска земли или строения, которое, чаще всего, и использовать-то уже невозможно.
Я считаю, что этот вопрос должен решаться на законодательном уровне. С одной стороны, это умерило бы аппетиты тех людей, которые необоснованно завышают свои требования по компенсации, с другой — увеличило бы налоговые поступления. Ведь во многих странах налог на собственность — это крупная статья бюджетных доходов, а у нас — в общем-то, мизер.
— По мнению многих экспертов, решить проблему опережающего роста цен на строительные материалы возможно за счет строительства новых производств, чем некоторые застройщики сейчас активно и занимаются. Как вы считаете, это поможет?
— Известно, что цена на любой товар является производным баланса спроса и предложения. Существенное влияние на процесс ценообразования оказывает наличие тех или иных монопольных отношений, общая развитость конкуренции. Здесь есть проблемы. К примеру, цементный рынок. В последние годы стоимость цемента необоснованно растет, причем динамика этого процесса очень высокая. Причина, которая ни для кого не является секретом, в том, что весь цементный рынок России находится максимум в руках пяти игроков. В таких условиях всегда есть место для сговора, когда можно диктовать всему рынку свою ценовую политику. Похожая ситуация и в металлургии. Если проследить динамику повышения цен на металл, то нетрудно заметить, что практически на всех предприятиях отрасли цены повышаются очень организованно, в течение нескольких дней. Если нечто подобное случается в Европе или в тех же США, то тут же начинается грандиозный скандал, в дело вступают антимонопольные органы, и участники картельного сговора чаще всего выплачивают огромные штрафы.
Для того чтобы сдержать рост цен, нужно развивать конкуренцию. Будет ли способствовать решению этой задачи создание новых производств? Наверное, да, только если эти новые производства не будут принадлежать тому же ограниченному кругу лиц.
— Задача весьма сложная, как ее решить?
— Я считаю, что это вопрос к федеральной власти, антимонопольному комитету. И пока этот вопрос никак не решается. Вы же помните, сколько было разговоров по поводу повышения цен на цемент. «Антимонопольщики» разбирались, грозили штрафами и т.д. А потом все затихло. Прошло несколько месяцев, и цены опять начали расти. Кстати, в прошлом году цены на цемент выросли более чем на 60%.
— «Волгатрансстрой» занимается строительством очень разных объектов — железнодорожный вокзал, жилой комплекс «Ладья», самарское метро в Самаре, мостовой переход через реку Волгу в Ульяновске. Чем объясняется такое разнообразие, оправданно ли оно с коммерческой точки зрения?
— Стратегия бизнеса нашей компании связана именно с серьезными, сложными в инженерном плане, крупными и значимыми объектами. Нам это интересно, и мы этим занимаемся. Если говорить о коммерческой составляющей, то, конечно, она присутствует на строительстве всех перечисленных объектов. Ведь мы — акционерное общество, и первым пунктом устава значится, что нашей задачей является получение прибыли.
— А участие в строительстве самарского метро, с учетом ваших проблем с финансированием из федерального бюджета, — это все-таки «коммерция» или больше «престиж фирмы»? Как вы оцениваете данный объект с точки зрения трудоемкости?
— В этой работе однозначно присутствует коммерческая составляющая, так же как и престиж. Метро — это очень сложный инженерный объект, нам он интересен, — ведь я уже говорил, что наша компания специализируется именно на таких объектах. Он весьма трудоемкий и материалоемкий, требующий участия специалистов очень высокого уровня. У нас они есть.
В прошлом году мы на строительстве метро освоили один миллиард рублей вложений, надеюсь, что и в этом году этот показатель будет на уровне. Должен сказать, что областная администрация на сегодняшний день делает все, чтобы изыскать дополнительные резервы финансирования. Про имеющиеся проблемы с финансированием стройки из федерального бюджета я уже говорил. Пока это всего 260 млн рублей, из которых ни одной копейки на сегодняшний день не поступило.
На все метрополитены России в этом году выделено всего лишь
8 млрд рублей. Я точными цифрами не владею, но могу предположить, что минимум 6,5-7 млрд рублей из этой суммы уйдет в Москву и Санкт-Петербург. Следующим в этом условном рейтинге идет казанское метро. На остальные города — Самару, Новосибирск, Нижний Новгород, Екатеринбург, — в лучшем случае остается миллиард. То есть средств катастрофически не хватает.
— По трудоемкости самарское метро сильно отличается от московского?
— У нас совсем другое метро. По проекту самарское метро — мелкого заложения, в силу геологических особенностей тоннель проходит на глубине от 10 до 14 метров. В Москве же преобладают линии глубокого заложения, это практически вся центральная часть города. Станции строятся закрытым способом, а это гораздо более трудоемкая работа. Если рассматривать метро Санкт-Петербурга, то более сложного в плане геологии я не знаю. Там метростроителям каждый метр проходки достается очень тяжело.
У нас в Самаре в этом плане полегче. Выделялись бы еще деньги вовремя и в нужном количестве, было бы совсем хорошо.
— Чем занимается компания сегодня в других регионах? Когда планируется завершение строительства моста через Волгу в Ульяновске, и намерены ли вы продолжать это направление? Есть ли аналогичные заказы?
— Ульяновский мост включен в федеральную программу модернизации транспортной системы страны. Мы должны открыть движение по нему в конце 2009 года. Это абсолютно реально, рассчитываем, что при нормальном финансировании мы эту задачу выполним. При этом у нас есть желание и возможности и дальше работать в данном направлении. Участвуем в тендерах. В конце прошлого года выиграли конкурс на строительство автодорожной развязки с эстакадой и путепроводом под Казанью. Уже приступили к строительству. В этом году планируем свое участие еще в нескольких аналогичных конкурсах, причем география объектов не ограничивается лишь Средней Волгой.
Если говорить о других регионах страны, то сейчас мы завершаем строительство гостиницы в Санкт-Петербурге. В нашем активе это будет уже четвертая гостиница. Кроме того, мы постоянно присутствуем на строительном рынке столицы. В настоящее время с партнерами из Балтийской строительной компании, ее московского подразделения, мы приступили к строительно-монтажным работам по возведению офисно-торгового центра на Арбате. Объект очень крупный, его сметная стоимость превышает 7 млрд рублей, завершение строительства планируется в 2010 году.
Я не открою особой коммерческой тайны, если скажу, что портфель подрядных заказов нашей компании на текущий год составляет порядка 11 млрд рублей. Причем значительную часть этих заказов мы должны будем выполнить не в Самарской области, а в других регионах страны.
Хотя и наша область здесь представлена достаточно широко. Это метро, строительство нового здания управления ФСБ в Самаре, офисного здания «Газпром трансгаз Самара», реконструкция двух станций Куйбышевской железной дороги.
— В последние два-три года в Самаре опережающими темпами растут объемы коттеджного строительства. Ваша компания представлена в этом секторе строительного бизнеса?
— В этом сегменте мы почти не представлены. Хотя в прошлом году мы построили небольшой коттеджный поселок на 8-й просеке. Но знаете, в целом коттеджное строительство — это не наш стратегический интерес. На 8-й просеке был гектар земли, который можно было застроить, мы застроили. В коммерческом плане получилось неплохо. Но это не наша специализация.
К этой же категории, кстати, можно отнести и коттеджную резиденцию, построенную нами к саммиту ЕС—Россия, который проводился в Самарской области весной 2007 года. Там были предельно сжатые сроки, госзадание было получено в октябре 2006 года, а готовые особняки нужно было сдать к маю. Было архисложно, но мы с задачей справились успешно. Как, впрочем, и всегда. Сложности нас не пугают.
Беседовал Андрей Трофимов